К шее осени клёнов листы... Владимир Дубовка

Пальцы жо?тых кляновых л?сто?
мкнуцца восень схап?ць за шыю.
Не парушаць яе хараство,
не парушаць л?сты залатыя.

Клён у вокны забразгата?,
адгукнулася каняю рэха.
Месяц рва? арэх? з куста,
раск?да? над сусветам арэх?.

Яны ? во?не блак?тнай лягл?,
сумавала ? дал?не ляшчына.
Летуценн? не змеркл? ? галл?,
летуцення? згас?ць немагчыма.

Расцярушацца ? дал? ? ?высь,
каб нагадваць аб светлым над чорным.
Ц? таму, што сумуюць журавы,
ненасытна св?ргочуць жорны?..

Л?ставея не мо?кне, шум?ць
ад вясны да вясны на прасторах.
Поверх стрэх ? муро? камян?ц
я пабачы? яе учора...

Дзесь далёка галос?ць сава,
небакрай апрак?ну?ся жалем.
Людз? любяць душу прасаваць,
кал? гэта душа чужая.
1925 г.

***

К шее осени клёнов листы
Тянут жёлтые пальцы литые.
Не порушат её красоты,
не порушат листы золотые.

Клён по окнам моим забренчал,
следом чибис аукнулся эхом.
Месяц в горсти орехов набрал,
Разбросал по вселенной орехи.

Они в пух синевы улеглись,
тосковала лещина над пожней.
Но мечты не померкли вдали,
ведь мечты погасить невозможно.

В даль и в высь от родимой земли –
Сеют свет они в мраке кромешном.
Оттого ль, что грустят журавли,
жернова ненасытно скрежещут?

Листопад шелестит без границ
от весны до весны на просторах.
Поверх крыш и темниц-камениц
Он вчера мне явился укором.

Где-то ухнет сова, и тоска
Простирается до небокрая.
Люди душу не прочь полоскать,
Если это душа чужая.
1925г.

ПЕРЕВЁЛ С БЕЛОРУССКОГО КАСТУСЬ СЕВЕРИНЕЦ