Поляна. Томас Транстрёмер
Негаданно-нежданно встречает заблудившийся в лесу поляну.
Поляна в окружение леса, что душит сам себя.
Самозавинченные черные стволы с лишайника седой щетиной мертвы по самые вершины.
Лишь несколько зеленых веток прикоснулись к свету.
Внизу: тень охраняет тень и углубляется трясина.
Но на открывшемся пространстве трава так удивительно жива и зелена!
Организованно, рядами лежат большие валуны, как будто основание дома.
Но ошибаюсь, может быть. Кто мог здесь жить?
Есть имя где-нибудь в заброшенном архиве (архивы - вечно молодые!)
Но устная традиция мертва и с ней воспоминанья.
Цыганские мы помним племена, а письмена свои забыли. Записаны и позабыты.
В жилище ропчут голоса. Здесь - мира центр.
Но жители погибли или перекочевали, закончив летонаписанье.
Судьба на многие лета. Жилище превратилось в сфинкса.
И наконец, исчезло все, оставив основанье из камней.
Я здесь когда-то был, сейчас я должен продвигаться дальше и углубляясь в чащу,
иду по ней я шахматным конем: вперед три шага,в сторону один.
И наконец, редет лес, просвечиваясь солнцем. Шаги становятся длинней. Ко мне ползет тропинка.
Я возвращаюсь в паутину человеческих сцеплений.
На гулком электрическом столбе сидит под солнцем жук.
Его блестящий панцирь лежит на крыльях, сложенных так гениально,
как будто упакованный экспертом парашют.
15.12.2011
Поляна в окружение леса, что душит сам себя.
Самозавинченные черные стволы с лишайника седой щетиной мертвы по самые вершины.
Лишь несколько зеленых веток прикоснулись к свету.
Внизу: тень охраняет тень и углубляется трясина.
Но на открывшемся пространстве трава так удивительно жива и зелена!
Организованно, рядами лежат большие валуны, как будто основание дома.
Но ошибаюсь, может быть. Кто мог здесь жить?
Есть имя где-нибудь в заброшенном архиве (архивы - вечно молодые!)
Но устная традиция мертва и с ней воспоминанья.
Цыганские мы помним племена, а письмена свои забыли. Записаны и позабыты.
В жилище ропчут голоса. Здесь - мира центр.
Но жители погибли или перекочевали, закончив летонаписанье.
Судьба на многие лета. Жилище превратилось в сфинкса.
И наконец, исчезло все, оставив основанье из камней.
Я здесь когда-то был, сейчас я должен продвигаться дальше и углубляясь в чащу,
иду по ней я шахматным конем: вперед три шага,в сторону один.
И наконец, редет лес, просвечиваясь солнцем. Шаги становятся длинней. Ко мне ползет тропинка.
Я возвращаюсь в паутину человеческих сцеплений.
На гулком электрическом столбе сидит под солнцем жук.
Его блестящий панцирь лежит на крыльях, сложенных так гениально,
как будто упакованный экспертом парашют.
15.12.2011
Метки:
