Джон Китс. В шальной заносчивости ветер злой
Keen, fitful gusts are whisp'ring here and there
Among the bushes half leafless, and dry;
The stars look very cold about the sky,
And I have many miles on foot to fare,
Yet feel I little of the cool bleak air,
Or of the dead leaves rustling drearily,
Or of those silver lamps that burn on high,
Or of the distance from home's pleasant lair:
For I am brimfull of the friendliness
That in a little cottage I have found;
Of fair-hair'd Milton's eloquent distress,
And all his love for gentle Lycid drown'd;
Of lovely Laura in her light green dress,
And faithful Petrarch gloriously crown'd.
В шальной заносчивости ветер злой
С кустарников срывает лист последний;
Светила льют холодный свет осенний,
Мне, освещая долгий путь домой.
Иду в тиши знакомою тропой,
Не замечая звезд ночного бденья,
Листов сухих шуршанье, вихрей рвенья.
Я в мыслях там, в обители простой,
Где с теплотой был встречен и радушьем,
Где дух поэзии во всем царит.
Там Мильтона я с умиленьем слушал,
Перед глазами бедный плыл Ликид;
Лауры восхищал наряд воздушный,
И пылкого Петрарки гордый лик.
Among the bushes half leafless, and dry;
The stars look very cold about the sky,
And I have many miles on foot to fare,
Yet feel I little of the cool bleak air,
Or of the dead leaves rustling drearily,
Or of those silver lamps that burn on high,
Or of the distance from home's pleasant lair:
For I am brimfull of the friendliness
That in a little cottage I have found;
Of fair-hair'd Milton's eloquent distress,
And all his love for gentle Lycid drown'd;
Of lovely Laura in her light green dress,
And faithful Petrarch gloriously crown'd.
В шальной заносчивости ветер злой
С кустарников срывает лист последний;
Светила льют холодный свет осенний,
Мне, освещая долгий путь домой.
Иду в тиши знакомою тропой,
Не замечая звезд ночного бденья,
Листов сухих шуршанье, вихрей рвенья.
Я в мыслях там, в обители простой,
Где с теплотой был встречен и радушьем,
Где дух поэзии во всем царит.
Там Мильтона я с умиленьем слушал,
Перед глазами бедный плыл Ликид;
Лауры восхищал наряд воздушный,
И пылкого Петрарки гордый лик.
Метки: