Песенка на одной струне
вольный перевод из Чеслава Милоша
PIOSENKA NA JEDNA STRUNE
ПЕСЕНКА НА ОДНОЙ СТРУНЕ
Невозвратный мой дар вдохновения,
Вечер теплый, дождливый. С сомнением
Понял: я одинок в невезении.
Перешел я дорогу под липами,
И глаза мыл дождями и ливнями,
Под дождем я не плакал, не всхлипывал.
Срок большой от рожденья до старости,
Бог дал мудрость, печали и радости,
А небрежность то к жизни – осталась ли?
Влезть в последний трамвай было нелегко,
Привечало меня утром облако,
Будто я о себе читал – вот какой.
Возвратились, забыв свое прошлое,
Мы на мост, что в тумане заброшен был,
И взлетел мрак, как голубь подброшенный.
И всегда: малый я, или сивый,
Вопрошал тех, кто был справедливым:
Я ли не был по жизни счастливым?
Для того ль, чтоб стихи петь под лиру,
Или молча, с улыбкой для мира
Утешать людей слабых и сирых?
Будто волны по Висле не бились,
И иллюзии быстро забылись,
Злость истлела, остыла и милость.
Можно ль книгу писать без стремления?
Сдвинуть мир тяжелей в размышлении,
И трудней одному утешение.
Солнце ласточке встретится первой,
Но без слов, тех, что трогают нервы,
Песни – глупые и не шедевры:
В дубраве, в зелёной дали,
Трое спали, они – короли,
А дятел стучал.
Проснулись они и сели,
Золотые яблоки съели,
Кукушка закуковала.
PIOSENKA NA JEDNA STRUNE
ПЕСЕНКА НА ОДНОЙ СТРУНЕ
Невозвратный мой дар вдохновения,
Вечер теплый, дождливый. С сомнением
Понял: я одинок в невезении.
Перешел я дорогу под липами,
И глаза мыл дождями и ливнями,
Под дождем я не плакал, не всхлипывал.
Срок большой от рожденья до старости,
Бог дал мудрость, печали и радости,
А небрежность то к жизни – осталась ли?
Влезть в последний трамвай было нелегко,
Привечало меня утром облако,
Будто я о себе читал – вот какой.
Возвратились, забыв свое прошлое,
Мы на мост, что в тумане заброшен был,
И взлетел мрак, как голубь подброшенный.
И всегда: малый я, или сивый,
Вопрошал тех, кто был справедливым:
Я ли не был по жизни счастливым?
Для того ль, чтоб стихи петь под лиру,
Или молча, с улыбкой для мира
Утешать людей слабых и сирых?
Будто волны по Висле не бились,
И иллюзии быстро забылись,
Злость истлела, остыла и милость.
Можно ль книгу писать без стремления?
Сдвинуть мир тяжелей в размышлении,
И трудней одному утешение.
Солнце ласточке встретится первой,
Но без слов, тех, что трогают нервы,
Песни – глупые и не шедевры:
В дубраве, в зелёной дали,
Трое спали, они – короли,
А дятел стучал.
Проснулись они и сели,
Золотые яблоки съели,
Кукушка закуковала.
Метки: