Шекспир сонет 40
Любовь моя, любови все возьми.
Возьми их всех. Что нового найдёшь?
Любовь моя! Любви нет меж людьми.
Моё и так твоё. А коль берёшь
Ради любви любовь мою себе,
То за любовь мою не будет мщенья.
Но ты обманут, коль в твоей судьбе
Она лишь дань пустому самомненью.
Грабёж тебе прощаю, милый вор,
Хоть и забрал ты всё, что я имел.
И всё ж любви известно с давних пор,
Что горше зло любви любых злых дел.
Порок и зло лишь красят облик твой,
Убей обидой, только не враждой.
Take all my loves, my love, yea, take them all;
What hast thou then more than thou hadst before?
No love, my love, that thou mayst true love call;
All mine was thine before thou hadst this more.
Then if for my love thou my love receivest,
I cannot blame thee for my love thou usest;
But yet be blamed, if thou thyself deceivest
By wilful taste of what thyself refusest.
I do forgive thy robb'ry, gentle thief,
Although thou steal thee all my poverty;
And yet love knows it is a greater grief
To bear love's wrong than hate's known injury.
Lascivious grace, in whom all ill well shows,
Kill me with spites, yet we must not be foes.
Возьми их всех. Что нового найдёшь?
Любовь моя! Любви нет меж людьми.
Моё и так твоё. А коль берёшь
Ради любви любовь мою себе,
То за любовь мою не будет мщенья.
Но ты обманут, коль в твоей судьбе
Она лишь дань пустому самомненью.
Грабёж тебе прощаю, милый вор,
Хоть и забрал ты всё, что я имел.
И всё ж любви известно с давних пор,
Что горше зло любви любых злых дел.
Порок и зло лишь красят облик твой,
Убей обидой, только не враждой.
Take all my loves, my love, yea, take them all;
What hast thou then more than thou hadst before?
No love, my love, that thou mayst true love call;
All mine was thine before thou hadst this more.
Then if for my love thou my love receivest,
I cannot blame thee for my love thou usest;
But yet be blamed, if thou thyself deceivest
By wilful taste of what thyself refusest.
I do forgive thy robb'ry, gentle thief,
Although thou steal thee all my poverty;
And yet love knows it is a greater grief
To bear love's wrong than hate's known injury.
Lascivious grace, in whom all ill well shows,
Kill me with spites, yet we must not be foes.
Метки: