Роберт Конквест. Будапешт в 1945
Роберт Конквест
БУДАПЕШТ В 1945
Едва видны сквозь сумрачную дымку
В неверном свете фонарей, бегущих от холма
С останками дворцов к Дунаю, – руины, напоминая
О вечной красоте израненного города, и лишь туман
Маскирует каждую его саднящую щербинку.
Здесь охватившие Европу ненависть и злоба
В своей несообразности достигли абсолюта
И иссекли гранит в бесформенные монументы,
Всё засосав в кровавую воронку, –
Неугомонна в ярости военная утроба.
Нет! В этом хаосе обломков кирпича, останков тел,
Когда тепло струится свет, дрожа в тумане
Над зеркалом воды, – не соглашался взгляд.
Стихом не передать невыразимой боли.
Не передать. И я бы не посмел…
Robert Conquest
BUDAPEST IN 1945
Looking through dusk and a very light mist
Over the luminous grey Danube and the lamps beginning
From the hill of broken palaces the ruins
Assumed an ageless beauty, hiding the terribly
Slashed city, one of the very rawest
Zones in which Europe’s hatred went
Absolutely to the bloody whirlpool’s centre,
Struck a cold thunder over
Every usual noise and thought, and carved
Granite to a formless monument.
Gold light shivered warmly from the water through the vague
Evening. For even there, among all that
Debris of brick, flesh and steel, the eye selected
Blindly its focus. And so no verse can ever
Express the essence of the deadly plague.
БУДАПЕШТ В 1945
Едва видны сквозь сумрачную дымку
В неверном свете фонарей, бегущих от холма
С останками дворцов к Дунаю, – руины, напоминая
О вечной красоте израненного города, и лишь туман
Маскирует каждую его саднящую щербинку.
Здесь охватившие Европу ненависть и злоба
В своей несообразности достигли абсолюта
И иссекли гранит в бесформенные монументы,
Всё засосав в кровавую воронку, –
Неугомонна в ярости военная утроба.
Нет! В этом хаосе обломков кирпича, останков тел,
Когда тепло струится свет, дрожа в тумане
Над зеркалом воды, – не соглашался взгляд.
Стихом не передать невыразимой боли.
Не передать. И я бы не посмел…
Robert Conquest
BUDAPEST IN 1945
Looking through dusk and a very light mist
Over the luminous grey Danube and the lamps beginning
From the hill of broken palaces the ruins
Assumed an ageless beauty, hiding the terribly
Slashed city, one of the very rawest
Zones in which Europe’s hatred went
Absolutely to the bloody whirlpool’s centre,
Struck a cold thunder over
Every usual noise and thought, and carved
Granite to a formless monument.
Gold light shivered warmly from the water through the vague
Evening. For even there, among all that
Debris of brick, flesh and steel, the eye selected
Blindly its focus. And so no verse can ever
Express the essence of the deadly plague.
Метки:
