Билли Коллинз. Прислушаюсь...

Мне не видно тебя – ты за тысячу миль отсюда,
но я тебя слышу
всякий раз, как ты кашляешь в спальне
или ставишь бокал
на гранитную стойку бара.

Сегодня днем
я слышал даже, как ножницы
прошлись по кончикам твоих волос –
и как темные пряди легли
на мраморный пол.

Я убавил громкость джаза
в приемнике.
Я неслышно ступаю по п'олу,
глаза у меня закрыты;
окна в доме заперты плотно.

Я слышу, как урчит автомобиль, трогаясь,
как гудит самолет над головою,
как работает кто-то молотком...
а потом – ничего:
лишь тишина в её белокаменном зданье.

Ты, должно быть, спишь,
и поэтому всё тут замерло.
Значит, сяду и буду ждать,
когда шевельнется твое одеяло
или ты забормочешь во сне.

А пока что прислушаюсь к муравью,
что на себе несет мертвого товарища
по этим половицам:
к благородному звуку его шагов
и безмолвному плачу.



THE LISTENER
by Billy Collins

I cannot see you a thousand miles from here,
but I can hear you
whenever you cough in your bedroom
or when you set down
your wineglass on a granite counter.

This afternoon
I even heard scissors moving
at the tips of your hair
and the dark snips falling
onto a marble floor.

I keep the jazz
on the radio turned off.
I walk across the floor softly,
eyes closed,
the windows in the house shut tight.

I hear a motor start across the road,
a plane humming overhead,
someone hammering,
then there is nothing
but the white stone building of silence.

You must be asleep
for it to be this quiet,
so I will sit and wait
for the rustle of your blanket
or noise from your dream.

Meanwhile, I will listen to the ant bearing
a dead comrade
across these floorboards –
the noble sounds
of his tread and his low keening.


(с английского)