256. Василь Стус. Там тихо. Тихо там. Черно и сухо

Михайлине К.
Там тихо. Тихо там. Черно и сухо
и нарезают голуби круги.
Невольно начинаешь ворожить,
как ночь по горло сумраком окутает.
И кажется: проворные сивиллы
перед тобою жребий мечут твой.
В квадратах жертв – прописана тоской -
всекротость, что почти неодолима.
Уснуло зеркало. Уснула в нем свеча,
распластанною бабочкой, акантом.
В его ладони – боль твоя – брильянтом.
Ослеплым оком хлопает отчаянье.
Стой. Не стирай с зерцала пыль и прах.
Все это – страх, твой страх, твой страх, твой страх…


Михайлин? К.

Там тиша. Тиша там. Суха ? чорна
? крешуть кола сив? голуби.
Тож як не вдатися до ворожби,
як н?ч по горло мороком огорне?
? вида?ться: в?щуни проворн?
перед тобою мечуть жереби.
В квадратах жертв – чистописом журби –
усепокора, майже нев?дпорна.
Св?чадо спить. У ньому спить св?ча,
розплатана метеликом, акантом.
В щопт? аканту – б?ль тв?й – д?ямантом.
Сл?пучим оком глипа? одчай.
Стань. Не стирай з св?чаддя порохи –
то все – тво? страхи, страхи, страхи…