158. Василь Стус. Когда я один-одинешенек...
Когда я один-одинешенек
среди зеленых снегов Приуралья,
когда в казарме безлюдно
среди кроватей и пирамид,
когда я стою на этом
месте дневального
одинокий – на всем земном шаре,
как холодная рукоятка караульного ножа,
Когда ты так далека-далека,
как вспышка, вырвавшаяся из ракетницы,
быстро гаснешь на спиртовом пламени
синеватого, почти незаметного
уральского мороза,
Заклинаю, словно клинок!
Отрезана от меня на семьсот тридцать четыре дня,
на семьсот тридцать четыре ?здравствуй?,
скажи, что ты меня любишь.
Только скажи ?люблю?.
Одно-единое, круглое, влажное, сочное,
как мякоть вокруг вишневой косточки,
червоное слово.
И я услышу тебя.
Ия радостно рассмеюсь тебе,
пускай даже задрожит мой подбородок,
вмиг размякший,
как губы доброго притомленного коня.
Скажи – только одно слово!
Я никому его не стану показывать.
Если ж в казарму вернутся друзья –
я запрячу то слово аж под кадыком
и, наклонив голову,
буду разглядывать
набрякшую рукоять
караульного ножа.
Коли я один-одн?с?нький
серед зелених сн?г?в Приуралля,
коли в казарм? порожньо
серед л?жок ? п?рам?д,
коли я стовбичу на цьому
днювальному м?сточку
самотн?й — на обидв? земн? п?вкул?,
як холодна колодочка караульного ножа,
Коли така далека-далека
така митт?ва, потойб?чна майже,
як спалах, вихоплений з ракетниц?,
швидко згаса?ш на спиртовому полум’?
синюватого, майже непом?тного
уральського морозу,
Заклинаю, немов клинок!
В?ддалена в?д мене на с?мсот тридцять чотири дн?,
на с?мсот тридцять чотири ?здрастуй?,
скажи, що ти мене любиш.
Т?льки скажи ?люблю?.
Одне-?дине, кругле, вологе соковите,
як пл?д б?ля вишнево? к?сточки,
червоне слово.
? я почую тебе.
? я рад?сно посм?хнуся тоб?,
нехай нав?ть зас?па?ться мо? п?дбор?ддя,
враз розм’якле,
як губи доброго притомленого коня.
Скажи — т?льки одне слово!
Я н?кому його не показуватиму.
Коли ж до казарми повернуть друз? —
я заховаю це слово аж п?д борлаком
?, нахиливши голову,
розглядатиму
набряклу колодочку
караульного ножа.
среди зеленых снегов Приуралья,
когда в казарме безлюдно
среди кроватей и пирамид,
когда я стою на этом
месте дневального
одинокий – на всем земном шаре,
как холодная рукоятка караульного ножа,
Когда ты так далека-далека,
как вспышка, вырвавшаяся из ракетницы,
быстро гаснешь на спиртовом пламени
синеватого, почти незаметного
уральского мороза,
Заклинаю, словно клинок!
Отрезана от меня на семьсот тридцать четыре дня,
на семьсот тридцать четыре ?здравствуй?,
скажи, что ты меня любишь.
Только скажи ?люблю?.
Одно-единое, круглое, влажное, сочное,
как мякоть вокруг вишневой косточки,
червоное слово.
И я услышу тебя.
Ия радостно рассмеюсь тебе,
пускай даже задрожит мой подбородок,
вмиг размякший,
как губы доброго притомленного коня.
Скажи – только одно слово!
Я никому его не стану показывать.
Если ж в казарму вернутся друзья –
я запрячу то слово аж под кадыком
и, наклонив голову,
буду разглядывать
набрякшую рукоять
караульного ножа.
Коли я один-одн?с?нький
серед зелених сн?г?в Приуралля,
коли в казарм? порожньо
серед л?жок ? п?рам?д,
коли я стовбичу на цьому
днювальному м?сточку
самотн?й — на обидв? земн? п?вкул?,
як холодна колодочка караульного ножа,
Коли така далека-далека
така митт?ва, потойб?чна майже,
як спалах, вихоплений з ракетниц?,
швидко згаса?ш на спиртовому полум’?
синюватого, майже непом?тного
уральського морозу,
Заклинаю, немов клинок!
В?ддалена в?д мене на с?мсот тридцять чотири дн?,
на с?мсот тридцять чотири ?здрастуй?,
скажи, що ти мене любиш.
Т?льки скажи ?люблю?.
Одне-?дине, кругле, вологе соковите,
як пл?д б?ля вишнево? к?сточки,
червоне слово.
? я почую тебе.
? я рад?сно посм?хнуся тоб?,
нехай нав?ть зас?па?ться мо? п?дбор?ддя,
враз розм’якле,
як губи доброго притомленого коня.
Скажи — т?льки одне слово!
Я н?кому його не показуватиму.
Коли ж до казарми повернуть друз? —
я заховаю це слово аж п?д борлаком
?, нахиливши голову,
розглядатиму
набряклу колодочку
караульного ножа.
Метки: