Фридрих Гельдерлин. Мужество поэта

Разве не родственны тебе все живущие?
Парка разве сама не кормит тебя в пути?
Так иди ж беззащитным
Через жизнь, не страшась ее!

Будь всё сущее благословенно тебе,
К радости пусть зовет! Есть ли что на земле,
Что помешает свой труд
Сердцу, как должно, свершить?

С той начальной поры, когда со смертного губ
Песнь, впервые слетев, мирную весть разнесла,
В счастье и горе людское
Радость вступила, а мы

Были всегда средь народа, сердцем открыты,
Дружественны и доступны, голос наш был
Каждому внятен и благ,
Как солнечный бог, отец наш,

Тот, кто равнО дарИт богатым и бедным день,
Кто в мимолетном времени нас преходящих
На золотых помочах
Словно младенцев ведет.

Ждет его, примет в себя в назначенный час
Пурпур вечерний. Смотри, сходит спокойно свет
В круговороте явлений
Тропою, ведущей вниз.

Так же прейдет, когда время предъявит свои
Духу права, наша радость. Так что ж, пусть умрет,
Канет в серьезность жизни.
Но будь же прекрасна смерть!



Dichtermut


Sind denn dir nicht verwandt alle Lebendigen,
Naehrt die Parze denn nicht selber im Dienste dich?
Drum, so wandle nur wehrlos
Fort durchs Leben, und fuerchte nichts!

Was geschiehet, es sei alles gesegnet dir,
Sei zur Freude gewandt! oder was koennte denn
Dich beleidigen, Herz! was
Da begegnen, wohin du sollst?

Denn, seitdem der Gesang sterblichen Lippen sich
Friedenatmend entwand, frommend in Leid und Glueck
Unsre Weise der Menschen
Herz erfreute, so waren auch

Wir, die Saenger des Volks, gerne bei Lebenden
Wo sich vieles geselle, freudig und jedem hold,
Jedem offen; so ist ja
Unser Ahne, der Sonnengott,

Der den froehlichen Tag Armen und Reichen goennt,
Der in fluechtiger Zeit uns, die Vergaenglichen,
Aufgerichtet an goldnen
Gaengelbanden, wie Kinder, haelt.

Ihn erwartet, auch ihn nimmt, wo die Stunde koemmt,
Seine purpurne Flut; sieh! und das edle Licht
Gehet, kundig des Wandels,
Gleichgesinnet hinab den Pfad.

So vergehe denn auch, wenn es die Zeit einst ist
Und dem Geiste sein Recht nirgend gebracht, so sterb'
Einst im Ernste des Lebens
Unsre Freude, doch schoenen Tod!