Г. Гейне. Германия. Зимняя сказка. Капут 3
H.Heine.(1797-1856).Deutschland.Ein Winterm;rchen, Caput III
В Аахене, в старом соборе
Лежат Кароля Магнуса мощи.
(Прошу не путать с Карлом Майером,
Ныне в Швабии живущем).
Чем быть мёртвым и похороненным
Императором в храме старом -
Лучше жить дрянным поэтишком
В Штуккерте над Неккаром.
В Аахене скучают на улице
Собаки, разбегаясь покорно:
?Пни нас ногой чужестранец,
Может рассеется наша свора?.
В этом месте скучнейшем Вселенной,
Я часок побродил, промокший.
Вновь увидел прусских военных -
Изменившихся, но не очень.
Те же серого цвета шинели,
Высокие красные воротники
(Красное — значит кровь французов,
Как пел Кернер в былые деньки.)
Тот же деревянно-педантичный народ,
Те же прямые углы пространства
В каждом движении и лице
Замороженного чванства.
Они, как на ходулях, кругом;
Как свечей ряды нарядно-пёстрые,
Как-будто проглотили шток,
Которым были исхлёстаны.
Да, старая выправка не пропала,
Она у них внутри, в сознанье;
Доверительное ТЫ продолжает служить
Старому ОН воспоминаньем.
Длинный ус, собственно говоря, -
Новая фаза моды на косы:
Коса, что ранее сзади была,
Теперь висит под носом.
Неплох рейтаров новый костюм,
Хвалю его ко времени,
Особенно пикельхаубе — шлем
Со стальным шишаком на темени.
Это так по-рыцарски и манит
Прошлого милая ?романтИк?,
Хозяйка замка Жанна фон Монфако,
Барон Фуке, Уланд, Тик.
Напоминает средние века,
Оруженосцев и пажей умильных,
Что в сердце верность хранили,
А на заднице — гербы фамильные.
Времена крестовых походов и турниров,
Любовь и нравы, что благочестивыми были.
Времена свободы вероисповедания,
Когда газеты ещё не выходили.
Да, да, мне нравится шлем.
Он свидетельствует о юморе высшей пробы!
Это был просто царский бред,
Главный понт его — шишак особый.
Но боюсь возможную грозу,
Тогда притянет шишак новый
На его романтическую главу
С небес удар молнии модерновой!
В Аахене, на табличке здания почты,
Снова знакомый орёл сидел,
Мне глубоко ненавистный. Полон злобы,
Он сверху вниз на меня глядел.
Ты, уродливый пернатый, однажды
В руки свалишься мои;
Я тебе повыдергаю перья
И когти отрублю твои.
И посажу высоко над крышей
Тебя на одну из спиц.
И для забавы в стрельбе приглашу я
Рейнских стрелков птиц.
Подстрелившему птицу — скипетр и корону
Своею рукой подарю.
Мы сыграем ?туш? и отважному мужу
Крикнем: ?Слава королю!?
Перевод с немецкого 24.12.14.
?
Deutschland. Ein Wintermaerchen, Caput III
Zu Aachen, im alten Dome, liegt
Carolus Magnus begraben.
(Man muss ihn nicht verwechseln mit Karl
Mayer, der lebt in Schwaben.)
Ich moechte nicht tot und begraben sein
Als Kaiser zu Aachen im Dome;
Weit lieber lebt’ ich als kleinster Poet
Zu Stukkert am Neckarstrome.
Zu Aachen langweilen sich auf der Strass’
Die Hunde, sie flehn untertaenig:
?Gib uns einen Fusstritt, o Fremdling, das wird
Vielleicht uns zerstreuen ein wenig.?
Ich bin in diesem langweil’gen Nest
Ein Stuendchen herumgeschlendert.
Sah wieder preussisches Militaer,
Hat sich nicht sehr veraendert.
Es sind die grauen Maentel noch
Mit dem hohen, roten Kragen -
(Das Rot bedeutet Franzosenblut,
Sang Koerner in frueheren Tagen.)
Noch immer das hoelzern pedantische Volk,
Noch immer ein rechter Winkel
In jeder Bewegung, und im Gesicht
Der eingefrorene Duenkel.
Sie stelzen noch immer so steif herum,
So kerzengerade geschniegelt,
Als haetten sie verschluckt den Stock,
Womit man sie einst gepruegelt.
Ja, ganz verschwand die Fuchtel nie,
Sie tragen sie jetzt im Innern;
Das trauliche Du wird immer noch
An das alte Er erinnere.
Der lange Schnurrbart ist eigentlich nur
Des Zopftums neuere Phase:
Der Zopf, der ehmals hinten hing,
Der haengt jetzt unter der Nase.
Nicht uebel gefiel mir das neue Kostuem
Der Reuter, das muss ich loben,
Besonders die Pickelhaube, den Helm
Mit der staehlernen Spitze nach oben.
Das ist so rittertuemlich und mahnt
An der Vorzeit holde Romantik,
An die Burgfrau Johanna von Montfaucon,
An den Freiherrn Fouqu;, Uhland, Tieck.
Das mahnt an das Mittelalter so schoen,
An Edelknechte und Knappen,
Die in dem Herzen getragen die Treu
Und auf dem Hintern ein Wappen.
Das mahnt an Kreuzzug und Turnei,
An Minne und frommes Dienen,
An die ungedruckte Glaubenszeit,
Wo noch keine Zeitung erschienen.
Ja, ja, der Helm gefaellt mir, er zeugt
Vom allerhoechsten Witze!
Ein koeniglicher Einfall war’s!
Es fehlt nicht die Pointe, die Spitze!
Nur fuercht ich, wenn ein Gewitter entsteht,
Zieht leicht so eine Spitze
Herab auf euer romantisches Haupt
Des Himmels modernste Blitze! - -
Zu Aachen, auf dem Posthausschild,
Sah ich den Vogel wieder,
Der mir so tief verhasst! Voll Gift
Schaute er auf mich nieder.
Du haesslicher Vogel, wirst du einst
Mir in die Haende fallen;
So rupfe ich dir die Federn aus
Und hacke dir ab die Krallen.
Du sollst mir dann, in luft’ger H;h’,
Auf einer Stange sitzen,
Und ich rufe zum lustigen Schiessen herbei
Die rheinischen Vogelschuetzen.
Wer mir den Vogel herunterschiesst,
Mit Zepter und Krone belehn ich
Den wackern Mann! Wir blasen Tusch
Und rufen: ?Es lebe der Koenig!?
Heinrich Heine
Aus der Sammlung Deutschland. Ein Winterm;rchen
В Аахене, в старом соборе
Лежат Кароля Магнуса мощи.
(Прошу не путать с Карлом Майером,
Ныне в Швабии живущем).
Чем быть мёртвым и похороненным
Императором в храме старом -
Лучше жить дрянным поэтишком
В Штуккерте над Неккаром.
В Аахене скучают на улице
Собаки, разбегаясь покорно:
?Пни нас ногой чужестранец,
Может рассеется наша свора?.
В этом месте скучнейшем Вселенной,
Я часок побродил, промокший.
Вновь увидел прусских военных -
Изменившихся, но не очень.
Те же серого цвета шинели,
Высокие красные воротники
(Красное — значит кровь французов,
Как пел Кернер в былые деньки.)
Тот же деревянно-педантичный народ,
Те же прямые углы пространства
В каждом движении и лице
Замороженного чванства.
Они, как на ходулях, кругом;
Как свечей ряды нарядно-пёстрые,
Как-будто проглотили шток,
Которым были исхлёстаны.
Да, старая выправка не пропала,
Она у них внутри, в сознанье;
Доверительное ТЫ продолжает служить
Старому ОН воспоминаньем.
Длинный ус, собственно говоря, -
Новая фаза моды на косы:
Коса, что ранее сзади была,
Теперь висит под носом.
Неплох рейтаров новый костюм,
Хвалю его ко времени,
Особенно пикельхаубе — шлем
Со стальным шишаком на темени.
Это так по-рыцарски и манит
Прошлого милая ?романтИк?,
Хозяйка замка Жанна фон Монфако,
Барон Фуке, Уланд, Тик.
Напоминает средние века,
Оруженосцев и пажей умильных,
Что в сердце верность хранили,
А на заднице — гербы фамильные.
Времена крестовых походов и турниров,
Любовь и нравы, что благочестивыми были.
Времена свободы вероисповедания,
Когда газеты ещё не выходили.
Да, да, мне нравится шлем.
Он свидетельствует о юморе высшей пробы!
Это был просто царский бред,
Главный понт его — шишак особый.
Но боюсь возможную грозу,
Тогда притянет шишак новый
На его романтическую главу
С небес удар молнии модерновой!
В Аахене, на табличке здания почты,
Снова знакомый орёл сидел,
Мне глубоко ненавистный. Полон злобы,
Он сверху вниз на меня глядел.
Ты, уродливый пернатый, однажды
В руки свалишься мои;
Я тебе повыдергаю перья
И когти отрублю твои.
И посажу высоко над крышей
Тебя на одну из спиц.
И для забавы в стрельбе приглашу я
Рейнских стрелков птиц.
Подстрелившему птицу — скипетр и корону
Своею рукой подарю.
Мы сыграем ?туш? и отважному мужу
Крикнем: ?Слава королю!?
Перевод с немецкого 24.12.14.
?
Deutschland. Ein Wintermaerchen, Caput III
Zu Aachen, im alten Dome, liegt
Carolus Magnus begraben.
(Man muss ihn nicht verwechseln mit Karl
Mayer, der lebt in Schwaben.)
Ich moechte nicht tot und begraben sein
Als Kaiser zu Aachen im Dome;
Weit lieber lebt’ ich als kleinster Poet
Zu Stukkert am Neckarstrome.
Zu Aachen langweilen sich auf der Strass’
Die Hunde, sie flehn untertaenig:
?Gib uns einen Fusstritt, o Fremdling, das wird
Vielleicht uns zerstreuen ein wenig.?
Ich bin in diesem langweil’gen Nest
Ein Stuendchen herumgeschlendert.
Sah wieder preussisches Militaer,
Hat sich nicht sehr veraendert.
Es sind die grauen Maentel noch
Mit dem hohen, roten Kragen -
(Das Rot bedeutet Franzosenblut,
Sang Koerner in frueheren Tagen.)
Noch immer das hoelzern pedantische Volk,
Noch immer ein rechter Winkel
In jeder Bewegung, und im Gesicht
Der eingefrorene Duenkel.
Sie stelzen noch immer so steif herum,
So kerzengerade geschniegelt,
Als haetten sie verschluckt den Stock,
Womit man sie einst gepruegelt.
Ja, ganz verschwand die Fuchtel nie,
Sie tragen sie jetzt im Innern;
Das trauliche Du wird immer noch
An das alte Er erinnere.
Der lange Schnurrbart ist eigentlich nur
Des Zopftums neuere Phase:
Der Zopf, der ehmals hinten hing,
Der haengt jetzt unter der Nase.
Nicht uebel gefiel mir das neue Kostuem
Der Reuter, das muss ich loben,
Besonders die Pickelhaube, den Helm
Mit der staehlernen Spitze nach oben.
Das ist so rittertuemlich und mahnt
An der Vorzeit holde Romantik,
An die Burgfrau Johanna von Montfaucon,
An den Freiherrn Fouqu;, Uhland, Tieck.
Das mahnt an das Mittelalter so schoen,
An Edelknechte und Knappen,
Die in dem Herzen getragen die Treu
Und auf dem Hintern ein Wappen.
Das mahnt an Kreuzzug und Turnei,
An Minne und frommes Dienen,
An die ungedruckte Glaubenszeit,
Wo noch keine Zeitung erschienen.
Ja, ja, der Helm gefaellt mir, er zeugt
Vom allerhoechsten Witze!
Ein koeniglicher Einfall war’s!
Es fehlt nicht die Pointe, die Spitze!
Nur fuercht ich, wenn ein Gewitter entsteht,
Zieht leicht so eine Spitze
Herab auf euer romantisches Haupt
Des Himmels modernste Blitze! - -
Zu Aachen, auf dem Posthausschild,
Sah ich den Vogel wieder,
Der mir so tief verhasst! Voll Gift
Schaute er auf mich nieder.
Du haesslicher Vogel, wirst du einst
Mir in die Haende fallen;
So rupfe ich dir die Federn aus
Und hacke dir ab die Krallen.
Du sollst mir dann, in luft’ger H;h’,
Auf einer Stange sitzen,
Und ich rufe zum lustigen Schiessen herbei
Die rheinischen Vogelschuetzen.
Wer mir den Vogel herunterschiesst,
Mit Zepter und Krone belehn ich
Den wackern Mann! Wir blasen Tusch
Und rufen: ?Es lebe der Koenig!?
Heinrich Heine
Aus der Sammlung Deutschland. Ein Winterm;rchen
Метки:
