Шекспир. Сонет 152

Любя тебя, грешу, ты знаешь это,
И ты при том сама грешишь вдвойне:
Супружеского не храня обета,
Других любя, в любви клянёшься мне.

И почему тебя я обвиняю,
Ведь сам нарушил двадцать раз обет?
Однако, больший я преступник, знаю,
Всё приписал тебе, чего и нет.

Утрачена в тебя моя вся вера,
Хоть клялся я тебе в любви большой, –
Тебя представив светлой, для примера,
Глаз заставлял обманывать я свой.

Я клялся: ты светла, – и лгал мой глаз,
И ложь ту клятвой подтверждал не раз.

In loving thee thou know'st I am forsworn,
But thou art twice forsworn, to me love swearing:
In act thy bed-vow broke, and new faith torn
In vowing new hate after new love bearing.
But why of two oaths' breach do I accuse thee,
When I break twenty? I am perjured most,
For all my vows are oaths but to misuse thee,
And all my honest faith in thee is lost,
For I have sworn deep oaths of thy deep kindness,
Oaths of thy love, thy truth, thy constancy,
And to enlighten thee gave eyes to blindness,
Or made them swear against the thing they see:
For I have sworn thee fair, more perjured eye,
To swear against the truth so foul a lie.