Ариста, перевод от Роберта Саути
Перевод стиха из 32 конкурса Стихихишкиного Теремка (Толматический огород Гоута)
Ariste from Robert Southey
Let ancient stories round the painter's art,
Who stole from many a maid his Venus' charms,
Till warm devotion fired each gazer's heart
And every bosom bounded with alarms.
He culled the beauties of his native isle,
From some the blush of beauty's vermeil dyes,
From some the lovely look, the winning smile,
From some the languid lustre of the eyes.
Low to the finished form the nations round
In adoration bent the pious knee;
With myrtle wreaths the artist's brow they crowned,
Whose skill, Ariste, only imaged thee.
Ill-fated artist, doomed so wide to seek
The charms that blossom on Ariste's cheek!
(перевод)
Поверь сказанью об искусстве живописца,
Кто с многих дев для образа Венеры,
Им созидаемой, взял часть и каждый зритель
Немел от восхищения созданьем.
Да, с разных дев их острова родного
Ланит живой румянец, прелесть взгляда,
Улыбки обаянье и томленье,
Укрытое в глазах, попало в образ.
И головы пред ним склонили страны,
И набожные дрогнули колени,
И миртовым венком был коронован,
Ариста, кто исполнил воплощенье.
Несчастен тот художник, кто стремится
Очарованье воссоздать твоё, Ариста!
Ariste from Robert Southey
Let ancient stories round the painter's art,
Who stole from many a maid his Venus' charms,
Till warm devotion fired each gazer's heart
And every bosom bounded with alarms.
He culled the beauties of his native isle,
From some the blush of beauty's vermeil dyes,
From some the lovely look, the winning smile,
From some the languid lustre of the eyes.
Low to the finished form the nations round
In adoration bent the pious knee;
With myrtle wreaths the artist's brow they crowned,
Whose skill, Ariste, only imaged thee.
Ill-fated artist, doomed so wide to seek
The charms that blossom on Ariste's cheek!
(перевод)
Поверь сказанью об искусстве живописца,
Кто с многих дев для образа Венеры,
Им созидаемой, взял часть и каждый зритель
Немел от восхищения созданьем.
Да, с разных дев их острова родного
Ланит живой румянец, прелесть взгляда,
Улыбки обаянье и томленье,
Укрытое в глазах, попало в образ.
И головы пред ним склонили страны,
И набожные дрогнули колени,
И миртовым венком был коронован,
Ариста, кто исполнил воплощенье.
Несчастен тот художник, кто стремится
Очарованье воссоздать твоё, Ариста!
Метки: