Уильям Кэмпбелл. Слепой караван

Уильям Кэмпбелл

Слепой караван

Я бедный раб и я нем и слеп
Мне тяжек любой поход.
Железные горы смотрят вслед
Туман застилает восход.

Идет караван мой, взбираясь на склон,
Но с ним я идти не рад
По странной дороге с начала времен,
Где нельзя повернуть назад.

Где юным встаешь лишь пробилась заря,
А к полдню согнешься без сил,
Стираются формы к исходу дня
В мерцаньи ночных светил.

Колдовские песни о давних делах,
О землях в закатной дали
Летят с караваном в зыбучих песках
Стезею, которой не шли.
.
На привалах под ветром горячим ночным,
Слышим шаг чужака за версту
Но вот снялись шатры и мы снова пылим
По пескам, уходя в темноту.

Где-то там человек впереди далеко
Шагом твердым бесшумно идет.
В нем есть сила и он принимает легко
Первый натиск, и бой, и налет.

Не придется мне видеть весь облик его,
Слышать голос и шрамы узнать,
Как в шторма грозовые под зимней звездой
Он однажды сумел устоять.

Не открою я мудрости тайной его,
Той, что призрак во мраке ведет
От неясной черты обнаженных холмов
К берегам, где алеет восход.

И так часто вот в этой зловещей тиши
Вдоль текущего в даль каравана
Неведомый трепет вдруг пробежит,
Порожденный порывом странным.

Ночь восторгом неясным пронизана вся
Горна ль зов то на свадьбе где-то,
Пламя вспыхнуло яркое в наших сердцах
В час разбуженного рассвета.

Тернист и долог к восходу наш путь
Воздух ночи горек и лют
И не вправе несчастный раб отдохнуть
И над ним нависает кнут.

Западню расставил озлобленный враг,
Чтоб наш караван cгубить
Там, где узкий проход или может овраг,
Или топких болот нить.

Я устал, беззащитен в бессрочном плену
И влачусь под небесным сводом
И стараюсь я вспомнить сквозь пелену
Где бывал и откуда родом.

Поднимаю с надеждой невидящий взгляд
К черноте, где ни звезд, ни свечи
И ступаю туда, где петляет стезя,
Словно призрак в безумной ночи.


The Blind Caravan

I am a slave, both dumb and blind,
Upon a journey dread;
The iron hills lie far behind,
The seas of mist ahead.
Amid a mighty caravan
I toil a sombre track,
The strangest road since time began,
Where no foot turneth back.
Here rosy youth at morning's prime
And weary man at noon
Are crooked shapes at eventime
Beneath the haggard moon.

Faint elfin songs from out the past
Of some lost sunset land
Haunt this grim pageant drifting, vast,
Across the trackless sand.

And often for some nightward wind
We stay a space and hark,
Then leave the sunset lands behind,
And plunge into the dark.

Somewhere, somewhere, far on in front,
There strides a lonely man
Who is all strength, who bears the brunt,
The battle and the ban.

I know not of his face or form,
His voice or battle-scars,
Or how he fronts the haunted storm
Beneath the wintry stars;

I know not of his wisdom great
That leads this sightless host
Beyond the barren hills of fate
Unto some kindlier coast.

But often 'mid the eerie black
Through this sad caravan
A strange, sweet thrill is whispered back,
Borne on from man to man.

A strange, glad joy that fills the night
Like some far marriage horn,
Till every heart is filled with light
Of some belated morn.

The way is long, and rough the road,
And bitter the night, and dread,
And each poor slave is but a goad
To lash the one ahead.

Evil the foes that lie in wait
To slay us in the pass,
Bloody the slaughter at the gate,
And bleak the wild morass;

And I am but a shriveled thing
Beneath the midnight sky;
A wasted, wan remembering
Of days long wandered by.

And yet I lift my sightless face
Toward the eerie light,
And tread the lonely way we trace
Across the haunted night.