Лина Костенко. Старый часовщик
С украинского
Еще суда чадили утюгами,
еще в песке копались мы, играя, -
на перепутье сказок и реалий
стоял тот дом, в сирени утопая.
Там жил дедок, на графа так похожий,
Носил он галстук, не как все деды.
Графин, в трельяже отраженный, тоже
был точно сон колодезной воды.
Улыбкой было детскою фортуны
пробраться как-то в этот дом одним.
Там было всё из блеска и латуни,
и лампу там оставил Алладин.
А тот старик, ну точно Калиостро,
держа неведомое что-то, как в кино,
смотрел в стекло и, словно кобчик, остро
клевал всех винтиков и зубчиков зерно.
Лежало время у него навалом.
И пели птицы в окна на кусте.
А он, старик, сидел как за штурвалом -
и крошечку-колесико вертел.
Куда он плыл? Озерной глади оком
поблескивал в тех сумерках трельяж.
Все механизмы тикали так громко,
и голос в темноте просил: "Приляг!"
А он крутил игрушечки-штурвалы,
и плыл, и плыл... В те дали-чудеса.
И детство в тёмных рамочках овальных
смотрело на него во все глаза.
Комод старинный просверлила шашель.
В углу сиял там образ в серебре.
Его душили память, жуткий кашель,
цветущая за окнами сирень.
В мерцанье бликов маятников медных,
когда гудит басовая струна,
над мурашами циферок термитных
он был - как тень седого колдуна.
Лечил любые часики на диво.
Час, застывая, цокал и хромал.
В ночи луна, как маятник, всходила,
А он тихонько гирькой помогал.
***
Старий годинникар
Ще пароплавчики чад?ли,наче праски,
ще ми шукали крем’яхи в п?ску, —
на пограничч? д?йсност? ? казки
стояв той д?м за хмарами бузку.
Там жив д?док, що схожий був на графа,
в краватц? чорн?й, не як вс? д?ди.
В трельяж? в?ддзеркалена карафа
була як сон кринично? води.
Усм?шкою дитячо? фортуни
було для нас потрапити в той д?м.
Там все було блискуче ? латунне,
? лампу там залишив Аллад?н.
А той старий, достоту Кал?остро,
щось прециз?йне маюч? в руц?,
дивився в шкельце, наче к?бець, гостро
? поц?ляв у гвинтики й зубц?.
Навколо нього час лежав навалом.
Сп?вали птиц? в шибку ?з куща.
А в?н, старий, сид?в як за штурвалом —
в руках крутив манюньке кол?ща.
Куди в?н плив? Немов стояче озеро,
у сут?нках поблискував трельяж.
Вс? механ?зми цокали загрозливо,
? з п?тьми хтось казав йому: "Приляж!"
А в?н крутив малесеньк? штурвали,
? плив, ? плив... З яко? далини?
Його дитинство в рамочках овальних
дивилося на нього з? ст?ни.
Крихкий комод вив?рчувала шаш?ль.
З куточка сяяв ср?бний образок.
Його душили спогади ? кашель,
? нав?ть той за в?кнами бузок.
У мерехт?нн? маятник?в м?дних,
коли гуд?ла басова струна,
над мурашинням циферок терм?тних
в?н був — як т?нь старого чаклуна.
В?н л?кував годиннички купован?.
Час зупинявся, цокав ? кульгав.
Вноч? нам сходив маятник уповн?,
а в?н тихенько гирку п?дтягав.
Еще суда чадили утюгами,
еще в песке копались мы, играя, -
на перепутье сказок и реалий
стоял тот дом, в сирени утопая.
Там жил дедок, на графа так похожий,
Носил он галстук, не как все деды.
Графин, в трельяже отраженный, тоже
был точно сон колодезной воды.
Улыбкой было детскою фортуны
пробраться как-то в этот дом одним.
Там было всё из блеска и латуни,
и лампу там оставил Алладин.
А тот старик, ну точно Калиостро,
держа неведомое что-то, как в кино,
смотрел в стекло и, словно кобчик, остро
клевал всех винтиков и зубчиков зерно.
Лежало время у него навалом.
И пели птицы в окна на кусте.
А он, старик, сидел как за штурвалом -
и крошечку-колесико вертел.
Куда он плыл? Озерной глади оком
поблескивал в тех сумерках трельяж.
Все механизмы тикали так громко,
и голос в темноте просил: "Приляг!"
А он крутил игрушечки-штурвалы,
и плыл, и плыл... В те дали-чудеса.
И детство в тёмных рамочках овальных
смотрело на него во все глаза.
Комод старинный просверлила шашель.
В углу сиял там образ в серебре.
Его душили память, жуткий кашель,
цветущая за окнами сирень.
В мерцанье бликов маятников медных,
когда гудит басовая струна,
над мурашами циферок термитных
он был - как тень седого колдуна.
Лечил любые часики на диво.
Час, застывая, цокал и хромал.
В ночи луна, как маятник, всходила,
А он тихонько гирькой помогал.
***
Старий годинникар
Ще пароплавчики чад?ли,наче праски,
ще ми шукали крем’яхи в п?ску, —
на пограничч? д?йсност? ? казки
стояв той д?м за хмарами бузку.
Там жив д?док, що схожий був на графа,
в краватц? чорн?й, не як вс? д?ди.
В трельяж? в?ддзеркалена карафа
була як сон кринично? води.
Усм?шкою дитячо? фортуни
було для нас потрапити в той д?м.
Там все було блискуче ? латунне,
? лампу там залишив Аллад?н.
А той старий, достоту Кал?остро,
щось прециз?йне маюч? в руц?,
дивився в шкельце, наче к?бець, гостро
? поц?ляв у гвинтики й зубц?.
Навколо нього час лежав навалом.
Сп?вали птиц? в шибку ?з куща.
А в?н, старий, сид?в як за штурвалом —
в руках крутив манюньке кол?ща.
Куди в?н плив? Немов стояче озеро,
у сут?нках поблискував трельяж.
Вс? механ?зми цокали загрозливо,
? з п?тьми хтось казав йому: "Приляж!"
А в?н крутив малесеньк? штурвали,
? плив, ? плив... З яко? далини?
Його дитинство в рамочках овальних
дивилося на нього з? ст?ни.
Крихкий комод вив?рчувала шаш?ль.
З куточка сяяв ср?бний образок.
Його душили спогади ? кашель,
? нав?ть той за в?кнами бузок.
У мерехт?нн? маятник?в м?дних,
коли гуд?ла басова струна,
над мурашинням циферок терм?тних
в?н був — як т?нь старого чаклуна.
В?н л?кував годиннички купован?.
Час зупинявся, цокав ? кульгав.
Вноч? нам сходив маятник уповн?,
а в?н тихенько гирку п?дтягав.
Метки: