57. Юджин Ли-Гамильтон. Максимилиан Арнольфини - Л
57
MAXIMILIAN ARNOLFINI TO LUCRETIA BUONVISI. 1580 г.
In El Dorado's forests, it is said,
There dwells a monstrous man-devouring flower,
Worshipped as a divinity; each hour,
From dawn to dusk, with some new victim fed.
Her beauty lures the wretch; her petals spread
Strange drowsy scents; sleep grasps him in its power;
Till iron tendrils, creeping nearer, lower,
Draw him, fast bound, as to a nuptial bed.
Even such art thou. Pale beauty, dost thou think
I know it not, or that I quail beneath
Thy baleful shade, and from thy kisses shrink?
I caught the fatal incense of thy breath,
And let my head in glorious freedom sink
On thy dread breast, thou worshipped flower of death.
57. Максимилиан Арнольфини — Лукреции Буонвизи. 1580 г.
Есть в Эльдорадо, как гласит молва,
Чудовищный цветок, что жертвы ищет
Лишь только в человеческом жилище.
Другие не прельщают существа.
Туманит дивом взор дурман-трава,
Тем временем железные усища
Уже влекут в свои объятья пищу
На брачном ложе, заплетая в кружева.
Красой, с чудовищным цветком ты схожа,
И твой секрет давно известен мне,
От поцелуев пусть мороз по коже
В тебе я растворяюсь как во сне.
Могил прохлада ждет меня, и что же,
С тобой хочу лишь быть наедине.
MAXIMILIAN ARNOLFINI TO LUCRETIA BUONVISI. 1580 г.
In El Dorado's forests, it is said,
There dwells a monstrous man-devouring flower,
Worshipped as a divinity; each hour,
From dawn to dusk, with some new victim fed.
Her beauty lures the wretch; her petals spread
Strange drowsy scents; sleep grasps him in its power;
Till iron tendrils, creeping nearer, lower,
Draw him, fast bound, as to a nuptial bed.
Even such art thou. Pale beauty, dost thou think
I know it not, or that I quail beneath
Thy baleful shade, and from thy kisses shrink?
I caught the fatal incense of thy breath,
And let my head in glorious freedom sink
On thy dread breast, thou worshipped flower of death.
57. Максимилиан Арнольфини — Лукреции Буонвизи. 1580 г.
Есть в Эльдорадо, как гласит молва,
Чудовищный цветок, что жертвы ищет
Лишь только в человеческом жилище.
Другие не прельщают существа.
Туманит дивом взор дурман-трава,
Тем временем железные усища
Уже влекут в свои объятья пищу
На брачном ложе, заплетая в кружева.
Красой, с чудовищным цветком ты схожа,
И твой секрет давно известен мне,
От поцелуев пусть мороз по коже
В тебе я растворяюсь как во сне.
Могил прохлада ждет меня, и что же,
С тобой хочу лишь быть наедине.
Метки: