Майское утро Вера Бриттен

(по традиции уже больше 500 лет каждое 1 мая в 6 утра в Оксфорде хор мальчиков исполняет латинский гимн с башни колледжа Магдалины)

https://www.youtube.com/watch?v=L7a-sD2PA8w - гимн "Hymnus Eucharisticus" звучит и в наши дни

Луч солнца мягко башню золотил,
Гимн возносился в ясной вышине.
И был рассветный час, что пробудил
Весенний ток животворящих сил,
И древний город искупал в огне.

Благоговейно шумный люд молчал;
Застыла лодок под мостом стрела,
Недвижима. И певчий хор звучал,
Бриз эхо уносил в небесный зал,
А я поспешно от реки ушла.

В зелёном сердце рощи расцвели
Пролески золотые; ржав узор
Пахучей и согревшейся земли;
Следы зимы и холода ушли,
И славил утро года птичий хор.

Любима с этих пор и влюблена,
Лежала я в траве, и через край
Блаженства, как никто, была полна.
Я знала, что не кончится весна, –
Ведь я юна, люблю, и всюду май.
...

И снова май, по-прежнему плывёт,
Наверно, с башни гимн над гладью рек,
Но не услышать мне его красот,
Я вдалеке тружусь, ведь чёрный год
Грозой зловещей осеняет век.

Мои пути, где боль и скорбь царят,
И хаос тот, что лишь война несёт,
Где каждый проживает личный ад,
Что несказанным ужасом чреват,
И торжества лишён весны приход.

И я больна от слёз, любимый мой
В сожжённых землях Франции остыл;
Мою надежду смерть взяла с собой;
Любовь, что мнилась сильной и святой, —
Несчастный прах, игрушка грозных сил.

В бесплодном горе силюсь я узнать,
Когда, в далёком будущем, вослед
Войне иссякнет слёз и бедствий рать,
Смогу ли я почувствовать опять
Всю прелесть утра мая давних лет.

(май 1916)

***

MAY MORNING
(Note.—At Oxford on May 1st a Latin hymn is sung at sunrise by the Magdalen choristers from the top of the tower.)

THE rising sun shone warmly on the tower,
Into the clear pure Heaven the hymn aspired
Piercingly sweet. This was the morning hour
When life awoke with Spring’s creative power,
And the old City’s grey to gold was fired.

Silently reverent stood the noisy throng;
Under the bridge the boats in long array
Lay motionless. The choristers’ far song
Faded upon the breeze in echoes long.
Swiftly I left the bridge and rode away.

Straight to a little wood’s green heart I sped,
Where cowslips grew, beneath whose gold withdrawn
The fragrant earth peeped warm and richly red;
All trace of Winter’s chilling touch had fled,
And song-birds ushered in the year’s bright morn.

I had met Love not many days before,
And as in blissful mood I listening lay
None ever had of joy so full a store.
I thought that Spring must last for evermore,
For I was young and loved, and it was May.
. . . . . . . . . .

Now it is May again, and sweetly clear
Perhaps once more aspires the Latin hymn
From Magdalen tower, but not for me to hear.
I toil far distant, for a darker year
Shadows the century with menace grim.

I walk in ways where pain and sorrow dwell,
And ruin such as only War can bring,
Where each lives through his individual hell,
Fraught with remembered horror none can tell,
And no more is there glory in the Spring.

And I am worn with tears, for he I loved
Lies cold beneath the stricken sod of France;
Hope has forsaken me, by Death removed,
And Love that seemed so strong and gay has proved
A poor crushed thing, the toy of cruel Chance.

Often I wonder, as I grieve in vain,
If when the long, long future years creep slow,
And War and tears alike have ceased to reign,
I ever shall recapture, once again,
The mood of that May morning, long ago.

1ST LONDON GENERAL HOSPITAL,
May 1916.