Всадники Пурпурного Шалфея Зэйн Грэй гл. 5

Вентерс с тревогой посмотрел на вход в каньон, в который проскакали всадники, пытаясь угадать сколько времени им понадобится для возвращения к месту перестрелки, если они слышали выстрелы.
Покидать укрытие не имело смысла, так как стоя он представлял бы собой очень лёгкую, бросающуюся в глаза мишень, а бежать от всадников было ещё глупее. Вентерс лежал неподвижно, сжимая в руке ружьё, а другой рукой прижимая голову пса к земле. Через двадцать минут никто не появился, и Вентерс решил, что всадники ускакали достаточно чтобы не слышать выстрелов, к тому же стук подков группы лошадей мог заглушить отдалённый звук выстрелов.
Вентерс вышел из-за укрытия и поспешил к всаднику с застрявшей в стремени ногой. Тот лежал на траве с простреленным сердцем и кровью проступившей на левой стороне его куртки. Вентерс отцепил ногу от стремени и поволок убитого к валунам, за которыми положил его и прикрыл осколками камней.
Лошадь спокойно паслась неподалёку, пощипывая траву.
Вентерс бросился ко второму поверженному всаднику, лицо которого было скрыто под маской.
"Знал бы Тулл, что я подстрелил адъютанта Олдринга, про которого ходили страшные слухи и которого люди называли всадник в маске," - подумал Вентерс, весьма довольный собой.
Однако, гордость Вентерса сильно пожухла, когда он увидел распростёртую на земле тёмную щуплую фигурку, на которой не было никакого оружия. На жертве не было даже пояса, на которой обычно крепилась кобура.
"Чёрт меня подери, - выдохнул Вентерс и осмотрел седло лошади, на котором тоже отсутствовало что-либо напоминающее кобуру или чехол для ружья. - Чёрт меня подери! - повторил Вентерс с отчаянием и крайней досадой в голосе. - Я застрелил безоружного!"
Тело всадника слегка дёрнулось, грудь чуть приподнялась, и Вентерс расслышал тихий стон.
Вентерс нагнулся над ним и осторожно снял с него маску. Его взору открылось совсем ещё юное, почти детское лицо.
"И это зловещий всадник, при виде которого все трепетали от ужаса и про которого ходили ужасающие слухи? - подумал Вентерс. - Насколько всё-таки глупы люди."
К раненному начало возвращаться сознание. Он пошевелил губами, пальцами, и тело его судорожно дёрнулось.
Вентерс сидел на корточках, пытаясь определить насколько рана опасна.
Судя по пятну на куртке, пуля прошла с правой стороны чуть ниже плеча.
"Только бы не было задето лёгкое," - подумал Вентерс, трясущимися пальцами, снимая с шеи раненного платок. Он расстегнул его куртку, затем промокшую в крови рубаху и остолбенел при виде залитой кровью женской груди. "Чёрт бы меня побрал," - в третий раз произнёс он и снял с головы девушки сомбреро из под которого по траве рассыпались золотистые каштановые вьющиеся волосы. "Лучше бы твой спутник застрелил меня прежде," - пробормотал Вентерс, тяжело вздохнув.
Глаза девушки открылись и смотрели в небо, не замечая Вентерса. На фоне её бледного, с изящными чертами лица её большие глаза казалось излучали небесный божественный свет, пропитанный болью и страданием. Наконец взгляд её сфокусировался на Вентерсе, рука её потянулась к груди и ладонь прижалась к ране. Сквозь пальцы её проступила кровь, а когда смерть предстала в её сознании во всей своей грубой неумолимости, в глазах девушки застыл ужас. Вентерсу уже доводилось видеть такой взгляд у антилопы, которой он собирался перерезать горло. Только в глазах девушки ещё улавливался оттенок осуждения.
"Ты убил меня," - прошептала девушка, задыхаясь.
От усилия на её губах выступила кровавая пена.
"Значит, всё-таки задето лёгкое," - подумал Вентерс и пробормотал: "Видит бог, я не хотел этого."
"Да, - задыхаясь, сказала девушка, - бог видит, всё видит и знает как мне больно...помоги мне, я не хочу умирать, мне страшно..."
По её телу прошла судорога, вслед за чем тело её сразу обмякло, полузакрытые глаза остекленели, лицо вытянулось и приобрело бледно восковой оттенок.
Вентерс пошарил по карманам куртки девушки и достал миниатюрное зеркальце.
Он поднёс его к губам девушки и подержал с пол минуты. К своей радости, он обнаружил, что зеркальце запотело. Вернув зеркальце в карман девушки, он бросился к кусту шалфея, нарвал с него листьев и приложил их к ране и обмотал длинным черным платком, крепко завязав его у девушки подмышкой. Затем он застегнул её рубаху и куртку.
"И что теперь? - лихорадочно думал Вентерс. - Мне нужно убираться отсюда, но и бросить её умирать здесь нельзя."
Вентерс осмотрелся по сторонам и особенно внимательно смотрел в сторону севера. Не заметив ни малейшего признака опасности, Вентерс поднял маску и сомбреро девушки, затем и саму девушку и понёс её по направлению к своему лагерю.
Он шёл быстро, но осторожно, стараясь не сотрясать тело девушки, стараясь по возможности держаться кустов и деревьев. Ринг и лошадь девушки неотступно следовали за ним. Вентерс сначала сильно вспотел, затем начал уставать, но останавливаться он мог себе позволить лишь для того чтобы оглянуться и кинуть свой зоркий взгляд назад и тут же следовать дальше. В узком каньоне Вентерс шёл, опираясь ладонью о каменную стену, ощущая ладонью её прохладную шероховатую поверхность.
Когда он добрался до рощи с родником, Вайти, сторожившая лагерь, бросилась навстречу хозяину, но заметив в его руках печальную ношу, остановилась и слегка повизгивая, закрутилась вокруг хозяина. Вентерс осторожно положил девушку на траву, вновь поднёс зеркальце к её губам и с облегчением заметил что она дышала.
Только теперь Вентерс полностью ощутил как сильно он устал. Он повалился на траву рядом с девушкой и уставился в небо отрешённым взглядом. Ринг жадно лакал воду из родника. Конь девушки мирно пасся в траве шалфея. Превозмогая усталость, Вентерс поднялся и подошёл к лошади девушки, расседлал её и привязал её на длинной верёвке к дереву.
Рэнгла он оставил пастись в шалфее, потому что опасался, что тот, лишённый свободы, начнёт бунтовать и поднимет шум.
Вентерс взял ружьё и вместе с Рингом отправился обратно в каньон с тем чтобы изловить лошадь второго подстреленного им всадника. Оставлять её разгуливать по каньону было опасно, ровно так же как и идти на её поиски.
На этот раз удача улыбнулась ему, лошадь убитого паслась неподалёку от узкого каньона и ни кого поблизости не было. Это означало что угонщики скота ещё не обнаружили, что их численность немного убавилась. Она подпустила Вентерса и спокойно последовала за ним, видимо приняв его за одного из банды угонщиков.
Вентерс благополучно вернулся в свой лагерь и привязал вторую лошадь к тому же дереву.
Подойдя к девушке, он заметил, что её глаза были широко открыты и взгляд её казался более осмысленным. Она пыталась что-то сказать, но вместо слов из уст её выходил только неразборчивый шёпот. По губам её он прочитал, что она просит пить.
Вентерс заметил, что на щеках девушки проступил лихорадочный румянец. Он сомневался относительно того можно ли ей пить, но глаза её смотрели столь умоляюще, что он поднёс ей флягу к губам. Она сделала несколько судорожных глотков и закрыла глаза. Вентерс сидел рядом и наблюдал за девушкой. Он заметил, что лихорадочный румянец постепенно перешёл в прежнюю бледность. Девушка была без сознания, но продолжала дышать.
Солнце сползало за горизонт, сумерки начинали заполнять пространство.
Вентерс перенёс девушку на одеяло и завернул её поплотнее. Другое одеяло он накинул себе на плечи и сел, прислонившись к ели. Ринг, свернулся калачиком у его ног и задремал. Вайти сидела поодаль неся вахту.
Несмотря на страшную усталость, Вентерсу не спалось. Его сердце усиленно колотилось, мысли проносились в его мозгу, не давая ни секунды покоя.
Он придумывал множество оправданий своего поступка, но всё равно чувствовал себя виновным в скорой, как он думал, смерти девушки.
Время от времени он вставал и подходил к девушке, прикладывал ухо к её груди, и ему казалось, что он слышит слабое биение её сердца.
Затем он возвращался на своё место и вновь предавался мрачным думам.
"Как она оказалась среди угонщиков скота? - думал Вентерс. - Это очень беспокойное и опасное занятие. Наверняка это дочь одного из угонщиков, скорее всего того, которого я подстрелил. Как Олдринг мог допустить девушку в своих рядах? Местные жители приписывали всаднику в маске примерно с дюжину убийств с грабежами, а на ней не оказалось даже маленького ножика. "
В таких печальных размышлениях Вентерс провёл ночь, и наступающий рассвет возвестил себя медленно нарастающим щебетанием птиц, гудением насекомых.
В молочном разливе света таяли и гасли звёзды на небе.
Вентерс ещё раз приложил ухо к груди девушки, и ему показалось, что оно стало биться увереннее.
"Если она переживёт это утро, - подумал Вентерс, поднимаясь с колен, - то у неё есть шанс."
Вентерс понимал, что при таком ранении требуется немедленная операция, но до врача было так далеко что довезти её живой представлялось невозможным.
"Если лёгкое было задето чуть чуть, то возможно что внутреннее кровотечение остановится само собой; однако если лёгкое повреждено серьёзно, то она обречена."
Молнией Вентерса прошила мысль, что он даже не посмотрел застряла ли пуля в теле или вышла наружу. Понаслышке он знал, что второй вариант предпочтительней, особенно в ситуации, когда экстренную помощь оказать невозможно.
Он развернул одеяло, расстегнул и снял с девушки куртку и рубаху. Осторожно приподняв, девушку, он размотал импровизированную повязку и убедился что пуля вышла в области лопатки. Он мысленно прочертил линию от входного пулевого отверстия до места выхода пули и пришёл к выводу, что скорее всего задета верхняя доля лёгкого, однако насколько сильно, он не мог определить. Он только мог предположить, что раз девушка всё ещё жива, то, наверное, не очень сильно. Он положил девушку на траву, и набрав во флягу родниковой воды, промыл рану и приложил к ней свежих листьев шалфея. Затем вновь обмотал рану шарфом и надел на девушку рубаху, куртку и завернул в одеяло.
День вступал в свои права, солнце озарило верхушки утёсов, и Вентерс задумался о том как ему действовать дальше. Оставаться на прежнем месте, как он понимал, ему было нельзя. Ему оставалось либо возвращаться в окрестности Коттонвудса, либо довести задуманное предприятие до конца пока угонщики скота не бросились на поиски своих пропавших товарищей.
"Я рискну, - подумал Вентерс, - а потом я подыщу себе более надёжное убежище. Но надо торопиться пока не переполошились люди Олдринга."
Он тщательно почистил и перезарядил своё оружие. Он приказал Вайти и Рингу сторожить лагерь и отправился в каньон.
В каньоне он держался стены, поросшей густым кустарником, и вошёл в широкий каньон.
Передвигаться здесь приходилось с большей осторожностью из-за малой растительности, в основном пробежками от от одного укрытия до другого.
Передвигаясь таким образом, он достиг третьего каньона, где нашёл след, оставленный стадом.
Он шел вдоль следа по каньону, извивающемуся, словно змея, и наконец оказался в долине.
Море чёрных и белых точек виднелось в дали, и Вентерс, приглядевшись, воскликнул: " Вот оно угнанное стадо!"
На глазок Вентерс предположил, что в стаде несколько тысяч голов, то есть гораздо больше чем в угнанном у Джейн Визарстин. Видимо, там пасся скот, угнанный и у других владельцев.
"Не плохое ранчо себе здесь устроил Олдринг, - подумал Вентерс. - Пастбище в долине среди неприступных скал, с проходом, известным очень немногим."
Крадясь среди зарослей шалфея, Вентерс добрался до каньона, из которого вели следы стада и в который въехали всадники Олдринга.
Там он передвигался ползком и вдвойне осторожней, опасаясь наткнуться в любой момент на угонщиков скота.
Он полз среди зарослей ольхи и сосен, и время от времени останавливаясь и переворачиваясь на спину, отдыхал.
До его слуха донёсся глухой гул. По мере продвижения Вентерса гул становился громче и громче и вскоре стало напоминать звук водопада.
Шум не позволял Вентерсу слышать посторонние звуки и увеличивал опасность нарваться на всадников Олдринга.
Он встал и огляделся. Взору его предстал короткий каньон, лишённый какой-либо растительности, окаймлённый с двух сторон изогнутыми стенами, складки которой были настолько глубокими, что образовывали стеллажи.
В торце каньона из расщелины в утёсе мощным напором вырывалась вода и обрушивалась с шумом, дробясь и выступы на стене. Этот водопад и производил шум, настороживший Вентерса.
Вентерс был озадачен тем обстоятельством, что следы скота выходили из этого каньона, но сам каньон представлял собой тупик. Огромному стаду здесь было бы тесно, в такой давке не каждая лошадь смогла бы пробиться к воде, к тому же отсутствие травы или другой растительности делали это место не пригодным для пастбища.
"Нет, - думал Вентерс, - пастбищем это быть не могло. Всадники и скот летать не могут, и стало быть я что-то напутал. Но след скота выходил отсюда, а угонщики скота скакали в этот каньон..."
Вентерс приуныл, ощутив сильную досаду. Он понял, что напрасно посчитал себя умнее и ловчее других, тех наездников в полях шалфея, которые говорили ему о неразрешимой загадке Тайного Прохода.
На фоне шума водопада слух Вентерса уловил вновь появившийся звук, природу которого он пока не мог определить. Он залёг за камнем и замер в ожидании.
Когда звук сделался настолько отчётливым что Вентерс смог распознать стук копыт о камни и всплески воды, он осторожно высунулся из-за камня.
Его взгляду открылось весьма любопытное зрелище
В середине потока брели тяжело нагруженные ослики, погоняемые тремя вооружёнными всадниками на великолепных лошадях. По их виду можно было догадаться, что они проделали большой путь и смертельно устали. Ослики брели, видимо, из последних сил, постоянно спотыкаясь и покачиваясь.
К огромному удивлению Вентерса, всадники направили осликов прямо в середину водопада, где вода спадала тонким слоем, словно шёлковая ткань сматывалась с рулона. Ослики смело прошли сквозь эту ткань, а за ними последовали всадники и исчезли из виду.
Вентерс перевернулся на спину и лежал с гулко бьющимся сердцем несколько минут, пытаясь выстроить в порядок свои метавшиеся хаотично мысли.
"Кто бы мог подумать, что водопад скрывает выход из этого каньона? - лихорадочно думал Вентерс. - Я мог уйти отсюда, и я уже собирался, и так никогда бы не узнал тайну этого каньона, если бы не эти всадниками с грузом. Вот почему след стада, который я обнаружил, был мокрый. Стадо прошло сквозь водопад, тайный проход, над секретом которого безрезультатно ломали голову многие в Коттонвудсе."
Не теряя больше времени, он поспешил к своему лагерю. Он старался не оставлять следов и часто оборачивался, чтобы твёрже запомнить дорогу к тайному проходу.
По мере приближения к своему лагерю мысли Вентерса об оставленной в нём раненной девушке становились всё более тревожней и мрачней.
"Жива она или нет," - вихрем крутилось в его голове, когда он, обливаясь потом, прибежал в лагерь.
Девушка лежала неподвижно на прежнем месте с широко раскрытыми глазами. Щёки её вновь окрасил лихорадочный румянец. Он приподнял её и поднёс флягу к её губам, и к его великой радости, она сделала несколько слабых глотков. Вентерс осторожно положил её и сидел рядом с неё, смотря в её большие тёмные глаза.
"Кто ты?" - прошептала она и поморщилась от боли.
"Я тот кто стрелял в тебя," - тоже поморщившись, но только от боли душевной, ответил Вентерс.
"Ты не убьёшь меня?"
"Нет, нет, - ответил Вентерс и улыбнулся. - Зачем бы я стал поить тебя водой? Я не желаю тебе зла."
"И как ты намерен поступить со мной?"
"Когда ты выздоровеешь и окрепнешь, я отвезу тебя обратно в тот каньон, из которого ты выехала с тем мужчиной."
"Что стало с ним?"
" Он умер. Моя пуля попала ему в сердце."
Губы девушки дёрнулись, она на несколько секунд прикрыла глаза, затем резко открыла их и прошептала: " Я не хочу обратно туда."