Martialis IV-43

Non dixi, Coracine, te cinaedum:
Non sum tam temerarius nec audax
Nec mendacia qui loquar libenter.
Si dixi, Coracine, te cinaedum,
Iratam mihi Pontiae lagonam,
Iratum calicem mihi Metili:
Iuro per Syrios tibi tumores,
Iuro per Berecyntios furores.
Quod dixi tamen, hoc leve et pusillum:
Quod notum est, quod et ipse non negabis,
Dixi te, Coracine, cunnilingum.

Корацину

Не величал никогда я кинедом
Тебя, Корацин: не нахален, не смел,
Ни тот, кто охотно пустое болтал бы.
Если сказал, Корацин, я: кинед ты,
Будь злою бутылка из Понта моя
И горькой пусть будет мне чаша Метили:
Я именем Фригии кляну твою страсть,
Твое самомнение именем Сирии.
Так просто и ясно, ведь, что я сказал:
Известно что всем, не отвергнешь и сам ты,
Ты, Корацин, я сказал ?губолиз?.

Не говорил, Корацин, что кинед ты:
Я не настолько нахальный, нет-нет,
Ни тот, кто охотно болтал бы для ?понта?.
Если сказал я, Корацин, ты кинед,
Пусть злою мне будет бутылка из Понта
И горькою чаша Метил и моя:
Пред самомненьем твоим я и Сирии,
Фригии именем также клянусь.
Все, что сказал я, однако, так близко,
Известно что всем, не отвергнет и гнус,-
Тебя я назвал, Корацин, ?губолизом?.