Уилфред Оуэн. Воздействие

I

Изранены мыслями, на морозном восточном ветру, что нас колет нещадно …
Измучены, глаз не смыкаем, ведь ночь так безмолвна…
Сигнальные вспышки, к земле припадая, нам в памяти новый рельеф обрисуют …
Тишиною объяты, часовые, теряясь в догадках, издергавшись, шепчут,
Но все как и прежде.

Внимая, мы слышим, как ветер безумный нам рвет огражденье.
В агониях корчась, как будто солдат, что застрял меж колючек.
На севере, не уставая, в мерцании вспышек орудья грохочут,
Совсем далеко, словно стылая весть о какой-то войне позабытой.
Зачем же мы здесь?

Угрюмая горечь утра между тем нарастает …
Мы знаем, войне нет конца, дождь студит, а тучи нальются грозою.
Рассвет собирает с востока печальное войско свое
И строем по новой в атаку ведет на дрожащие сумрака силы,
Но все как и прежде.

Внезапно, одна за другой, свистящие пули прорвут тишину.
В убийственном ритме заполнится воздух чернеющим снегом,
Летящие косо снежинки столкнутся, замрут и продолжат паденье,
Мы смотрим, как скачут они вверх и вниз в безразличии ветра,
Но все как и прежде.

II

Снежинки блеклые медлительной канвой накроют лица –
И снова в снах забытых, в окопах жмемся мы, подернутые снегом,
Упершись взглядом в травянистые траншеи. И грезим, в дреме солнечной,
Цветеньями укрыты, что к свету тянутся, где суетится дрозд.
Неужто умираем мы?

Неспешно наши призраки домой влачатся: бросая взгляды на утопшие огни
Что превратились в темно-красные рубины; там поют сверчки;
Часами здесь невинным играм предаются мыши: это их обитель;
Закрыты двери все и ставни: для нас закрыты двери –
Нам нужно снова умирать.

Так как в иное мы не верим, пускай огни спокойно догорят;
Теперь и солнца искренней улыбкою дитя одарят, поле или плод.
Пред Господа весной несокрушимой любовь наша трепещет;
Поэтому мы здесь лежим, не ропща; поэтому мы рождены,
Ибо любовь Господня кажется неистребимой.

Сегодня же, Его мороз застудит этот грунт и нас,
В пергамент превратятся руки, сморщенные лбы заиндевеют.
Мы на поминках, лопаты и кирки держа дрожащим хватом,
Замрем, пытаясь лица опознать. Глаза их подо льдом,
Но все как прежде.