Джон Китс. Времена жизни
Весна и лето, осень и зима –
Век человека словно год природы:
Весной фантазии его ума
Пьют красоту для будущего меда;
Мед этот летом пробуя на вкус,
Смакуя сладость, что дарит земное,
К небесному взлетает он из уз
Реальности; под пологом покоя
Душа в дни осени – сложив крыла,
Она глядит сквозь пелену тумана,
Как жизнь течет, все та же, что была,
Но больше не блаженна, не желанна.
Потом всё будет сметено зимой –
Как смертный мог бы ждать судьбы иной?
The Human Seasons
Four Seasons fill the measure of the year;
There are four seasons in the mind of man:
He has his lusty Spring, when fancy clear
Takes in all beauty with an easy span:
He has his Summer, when luxuriously
Spring's honied cud of youthful thought he loves
To ruminate, and by such dreaming high
Is nearest unto heaven: quiet coves
His soul has in its Autumn, when his wings
He furleth close; contented so to look
On mists in idleness- to let fair things
Pass by unheeded as a threshold brook.
He has his Winter too of pale misfeature,
Or else he would forego his mortal nature.
Век человека словно год природы:
Весной фантазии его ума
Пьют красоту для будущего меда;
Мед этот летом пробуя на вкус,
Смакуя сладость, что дарит земное,
К небесному взлетает он из уз
Реальности; под пологом покоя
Душа в дни осени – сложив крыла,
Она глядит сквозь пелену тумана,
Как жизнь течет, все та же, что была,
Но больше не блаженна, не желанна.
Потом всё будет сметено зимой –
Как смертный мог бы ждать судьбы иной?
The Human Seasons
Four Seasons fill the measure of the year;
There are four seasons in the mind of man:
He has his lusty Spring, when fancy clear
Takes in all beauty with an easy span:
He has his Summer, when luxuriously
Spring's honied cud of youthful thought he loves
To ruminate, and by such dreaming high
Is nearest unto heaven: quiet coves
His soul has in its Autumn, when his wings
He furleth close; contented so to look
On mists in idleness- to let fair things
Pass by unheeded as a threshold brook.
He has his Winter too of pale misfeature,
Or else he would forego his mortal nature.
Метки: